Крепость албазин на амуре. Албазинское сидение

Осада Албазина 1685 года
Основной конфликт: Русско-цинский пограничный конфликт второй половины XVII в.
Китайский рисунок осады Албазина
Дата	- 23 июня
Место	Албазино , ныне Амурская область , Россия
Итог	победа цинских войск
Противники
Потери

Предыстория

Установившаяся в Китае с середины XVII века маньчжурская императорская династия Цин не признавала присоединения к России приамурских земель, которые считала своими родовыми владениями, но до того фактически не контролировала. В 1682 году отношения между Россией и Китаем обострились, оба государства принимали меры по усилению своего присутствия на Амуре. Россия учредила отдельное Албазинское воеводство, направив на Амур воеводу А. Толбузина с отрядом служилых людей, организовывались новые поселения в бассейне реки Зея . В сентябре 1682 года китайский император дал поручение сановникам Лантаню и Пэнчуню оценить возможности вытеснения русских из Приамурья .

Фудутун Пэнчунь занимал должность верховного командующего, но фактически роль организатора и руководителя военной операцией играл Лантань, которого русские называли «воеводой» и отдавали должное его военным способностям. В ноябре Лантань с небольшим конным отрядом побывал вблизи Албазина, где объяснил своё появление охотой на оленей. Русские и маньчжуры обменялись подарками. По результатам своей рекогносцировки Лантань составил доклад об организации военной экспедиции против Албазина, деревянные укрепления которого он оценил как слабые.

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

БАмИЖТ - филиал ДВГУПС в г. Тынде

по отечественной истории

Тема: «Оборона крепости Албазин»

Выполнила: Гарипов Андрей Рашидович

КТ13-ИКТ(БТ)ОС-653

Проверила: Биляк Ольга Владимирова

Введение

2. Оборона Албазина

Заключение

Список литературы

Введение

Актуальность темы

В истории формирования русского государства большое значение имело освоение земель Дальнего Востока. История освоения Дальнего Востока - это, прежде всего, история путешествий и подвигов русских землепроходцев, это история мужества и отваги русского народа. Среди тысяч русских пробиравшихся и оседавших на новых просторах Российского государства, выделилось много талантливых, предприимчивых людей, которые совершали географические открытия. Эти люди укрепились на всём северо-востоке Азии, вышли к берегам Тихого океана, распространив влияние России в Приамурье. Менее чем за сто лет государственная граница страны была перенесена с Урала до берегов Тихого океана.

Цель работы

Изучить историю Дальнего востока, историю начала отношений Китая и России.

Яркая страница в историю русско-китайских отношений, символ несгибаемости русского духа и русской военной силы.

Совершенно особое, исключительное место в истории освоения Приамурья занимает деятельность Е.П. Хабарова, походы которого к Амуру длились в течение 9 лет с 1649 до 1658 годы. В результате этих походов каренное приамурское население приняло русское подданство. Там появились русские остроги, крепости и среди них Албазинский (1651 год). Позже в Приамурье образовался Албазинский уезд. Он наряду с Нерчинским уездом стал основным центром деятельности русских на Амуре.

Албазинский уезд быстро занял ведущее положение, и в 70-х годах XVII века стал центром снабжения Забайкалья и других районов Восточной Сибири.

Однако процесс освоения края был прерван в связи с агрессией Цинской империи. С начала 80-х годов XVII века маньчжуры вступили в открытый конфликт с российским государством. Военные действия велись в Забайкалье и на Амуре. Россия не собиралась уступать дальневосточные рубежи. Цинские правители в течение нескольких лет готовили крупную военную операцию против крепости Албазин. Наряду с героической защитой Албазина (в 1685 - 1686 годах), были предприняты попытки урегулировать вопрос путём переговоров. И не имея возможности перебросить в Приамурье крупные военные силы, Россия была вынуждена подписать Нерчинский договор (27 августа 1689 год). Согласно территориальным статьям российские подданные покидали левобережное Приамурье. Точной границы между двумя государствами установлено не было. Огромный край, успешно осваивавшийся почти 40 лет, превращался в пустынную, никому не принадлежавшую полосу. А длительная оборона крепости Албазин навсегда вошла в историю героических подвигов русского народа.

России удалось отстоять право на Забайкалье и побережье Охотского моря. В XVIII веке Охотск был главным тихоокеанским портом страны. Освоение северных берегов Тихого океана, исследования Курильских островов и Сахалина готовили основы для возвращения Приамурья.

1. Возвращение крепости Албазин

Прибытие в середине июля 1685 года в Нерчинск оставшихся в живых защитников Албазина знаменовало собой начало нового этапа в развитии военно-политических отношений между Цинским Китаем и Россией. Уже в середине июля 1685 года Нерчинский воевода И.Е. Власов отправил в разведывательный поиск вниз по Шилке на пяти стругах 70 казаков во главе с десятником Я. Телицыным. Ему было приказано выяснить положение в районе крепости Албазин. Отряд выяснил что маньчжурские войско в срочном порядке покинули Албазин в связи с восстанием в Китае и необходимостью его усмирения, единственный гарнизон оставленный цинами был расположен в Айгуне и насчитывал 500 человек.

7 августа Я. Телицын вернулся в Нерчинск и доложил обо всем, убедив воеводу И.Е. Власова в реальности планов по возвращению Албазина.

Первоначально требовалось построить "малую крепость" и запасти как можно больше зерна для обеспечения войск в предстоящих неизбежных столкновениях с цинами. В этих целях из Нерчинска был выслан конный отряд численностью в 198 человек а вслед за ним вниз по Амуру отряд состоявший из 123 албазинцев и 193 нерчинских казаков. Всего же, по сообщению Власова, в Албазин было отправлено "ратных людей" 514 человек и "промышленных людей" 155 человек. 27 августа 1685 года оба отряда достигли развалин крепости Албазин. К началу 1686 года в Албазине насчитывалось уже 725 человек, а в Нерчинске и ближайших к нему острогах - 440 человек. Всего, таким образом, к 1686 году для обороны Приамурья было стянуто свыше тысячи "ратных людей".

К концу 1685 года русским удалось убрать основную часть урожая более чем с тысячи десятин. Одновременно шла заготовка леса для строительства нового русского острога, который располагался на старом месте крепости Албазин.

Крепость строилась в виде прямоугольника, вытянутого вдоль Амура. Крепостные стены возводились из бревен в два ряда, между которыми засыпалась земля, в результате чего ширина оборонительных сооружений достигала 8-8,5 метров. В высоту стены крепости доходили до 3 метров - выше поднять стены казаки не успели в связи с наступлением холодов. Стена вдоль амурского берега была усилена башней, чтобы препятствовать подходу неприятельских судов к самой крепости.

Рисунок 1 (Вид крепости Албазин 1685 год)

Маньчжурские власти в Айгуне вскоре узнали о занятии русскими войсками Албазина и возвращении туда населения. Однако когда об этом было доложено императору Канси, он не поверил своему военачальнику Сабсу и послал людей для разведки положения в Албазине. Уже осенью 1685 года И.Е. Власову сообщали об активности разведки противника - в окрестностях Албазина. 2 октября русский караул вступил в бой с крупным отрядом противника. Подошедший на помощь казачий отряд в 100 человек не смог догнать маньчжуров и вернулся назад. Через две недели, 14 октября, маньчжуры переправились через Амур, напали на Покровскую слободу, перебили и пленили часть населения и сожгли запасы зерна. Подошедший через несколько дней из Албазина отряд не смог преследовать ушедшего за Амур неприятеля из-за начавшегося ледохода. В начале ноября отряд из 200 казаков настиг маньчжуров у Монастырской заимки, нанес им поражение и захватил табун лошадей. В декабре 1685 года стало известно о намерении маньчжурского командования летом 1686 года осадить вновь возведенную крепость Албазин.

2. Оборона Албазина

17 апреля 1686 года император Канси приказал начать новый поход на Албазин с целью "истребления" русских. В начале июля 1686 года маньчжурское войско подошло к Албазину, остановившись в 5 верстах от русской крепости. Население успело укрыться в крепости. Работы по ее укреплению к этому моменту были почти закончены. Артиллерия крепости состояла из мортиры, 8 медных пушек и 3 пищали; в пороховом погребе хранилось более 112 пудов пороха и 60 пудов свинца. Муки из урожая 1685 года должно было хватить почти на два года. Всего в крепости Албазин на тот момент собралось 826 человек, которые и составили гарнизон защитников крепости.

Осадная армия маньчжуров насчитывала до 5 тысяч человек при 40 пушках. Перед осадой крепости маньчжуры прислали в Албазин с отпущенным пленным грамоту с требованием уйти с Амура и сдать город Албазин. Однако все попытки маньчжуров поколебать стойкость защитников оказались тщетными. Как и во время первой осады, маньчжуры сразу же постарались отрезать Албазин от Нерчинска и поставили свои суда выше крепости, чтобы препятствовать подходу подкреплений.

7 июля 1686 года началась длительная и изнурительная осада русского Албазина маньчжурами. Через неделю после начала осады маньчжуры пошли на приступ с приречной и северной сторон, начался штурм крепости. Неудача взять Албазин с ходу вынудила маньчжурское командование приступить к длительной осаде русской крепости. С этой целью они возвели примерно в 400 метрах от Албазина и на противоположном берегу Амура собственные земляные оборонительные валы, разместили на них свои орудия и приступили к планомерному обстрелу крепости. Войско осаждавших разместилось в юртах в трех наскоро построенных укрепленных городках.

На пятый день боев воевода крепости А.Л. Толбузин был тяжело ранен и через четыре дня умер. Командование крепостью Албазин принял Афанасий Бейтон.

Упорные бои продолжались и днем, и ночью. В ходе трех успешных вылазок русскими защитниками крепости были убиты полторы сотни солдат противника, от огня русской артиллерии погибли еще около 200 маньчжурских воинов. Потери русского гарнизона к этому времени составили 21 человек погибшими в вылазках, 40 человек погибших от огня маньчжурской артиллерии и 40 человек - умерших от цинги. Маньчжуры вынуждены были признать стойкость русской обороны и неудачу штурма.

19 августа Нерчинский воевода И.Е. Власов, не имевший полной информации о положении под Албазином, послал на стругах из Нерчинска под Албазин в разведку отряд с 70 казаками. Отряд сумел скрытно подойти к Албазину, где к нему присоединилось 20 казаков и крестьян, не успевших укрыться в остроге до подхода маньчжуров.

По возвращении отряда в Нерчинск 26 сентября воеводе И.Е. Власову, было доложено что русский гарнизон упорно и организованно оборонялся и нуждался в подкреплении перед лицом абсолютного превосходства противника в силах и средствах. Больше никаких сведений об Албазине в Нерчинск не поступало до начала ноября.

После неудачи первого штурма маньчжуры усилили работы по строительству обороны. Около Албазина было устроено уже четыре укрепленных городка, где в юртах и землянках располагались главные силы маньчжурских войск. Выше крепости за Амуром был сооружен лагерь, укрепленный валом.

1 сентября маньчжуры предприняли новый решительный штурм крепости, который, однако, вновь закончился для них неудачей. Они попытались взорвать крепостной вал, начав сооружать для этих целей подкоп, который был обнаружен и во время вылазки уничтожен казаками.

В октябре к началу ледохода маньчжуры увели свои суда в затоны, чем воспользовался А. Бейтон. Во время ледохода, в ночь на 12 октября, трое казаков сумели выбраться из Албазина и отплыть на лодке. К 10 ноября они добрались до Нерчинска и доложили о состоянии крепости и ее защитниках.

До октября гарнизон Албазина пять раз делал вылазки, уничтожил до 150 неприятельских солдат и потерял 65 человек. Провианта в крепости хватало, но ощущался недостаток в воде, топливе и противоцинготных средствах: от цинги умерло к тому времени уже 50 человек.

В октябре 1686 года начался последний ожесточенный штурм Албазина. На приступ было брошено все войско, численность которого возросла к тому времени до 10 тысяч человек. Маньчжуры соорудили два "дровяных" вала из "смолья" и сырого дерева, которые хотели подвести под самые стены крепости, а затем зажечь. Казаки во время вылазки один из них сожгли, а под второй подвели подкоп и взорвали. Одновременно маньчжуры попытались завалить из катапульт вал дровами. Дрова оказались весьма кстати для осажденных, сильно страдавших от отсутствия топлива. Ввиду наступавшей зимы в последнем бою маньчжуры во что бы то ни стало хотели сломить сопротивление Албазина, а осажденные в свою очередь стремились сорвать осаду. К декабрю 1686 года Албазин продолжал упорно обороняться, хотя значительная часть его гарнизона за октябрь - ноябрь погибла. Более ста человек было убито на вылазках и во время бомбардировок, более 500 человек умерли от цинги. В живых осталось 150 человек.

Продолжавшаяся почти полгода осада Албазина оказалась для маньчжурских войск безуспешной. Русский гарнизон, несмотря на трудности и лишения осады, ожесточенно оборонялся. В результате маньчжуры были вынуждены отказаться от силовых методов действий и пойти на переговоры. Трудности, с которыми столкнулось маньчжурское правительство в своих действиях в Приамурье, вынудили его пойти на установление дипломатических контактов с русским правительством.

6 мая 1687 года после длительных дипломатических переговоров маньчжурская армия отошла вниз по Амуру на 3-4 версты и остановилась в районе русской деревни Озерной. Перед отступлением маньчжуры уничтожили все свои оборонительные сооружения и приспособления вблизи Албазина, а на новом месте немедленно приступили к строительству оборонительных укреплений. 30 августа 1687 года маньчжурское войско покинуло свой укрепленный лагерь и направилось к устью реки Зеи. Противник отошел от русской крепости.

Военно-политические отношения между двумя странами вступили в этап дипломатических согласований.

Героическая пятимесячная оборона стоила жизни подавляющей части защитников Албазина. В одном письме 1689 года указывается список выживших из 7 "старых" албазинских казаков и 90 казаков, пришедших в Албазин в 1685 году.

31 августа 1689 года вышел указ - "построенный город Албазин разорить без остатку, и впредь с обеих сторон в нем крепости и жилища никакова не иметь".

Заключение

Героическая оборона Албазина яркой страницей вошла в историю русско-китайских отношений и стала символом несгибаемости русского духа и русской военной силы. Уроки Албазина, главный из которых заключался в невозможности победить русских военным путем, в Пекине запомнили навсегда. албазин русский китай крепость

Военно-политические отношения Китая и России, независимо от происходивших в них на протяжении последующих более трех столетий политических изменений, с тех пор строились с учетом уроков и опыта военных действий под Албазином во второй половине XVII века.

Рисунок 2 (Иллюстрация из статьи "Албазинская осада: казаки против китайцев" Николая Лысенко)

Список литературы

1. «Освоение русскими людьми Дальнего Востока» Алексеев А.И., Морозов Б.Н.. Москва. 1989 год.

2. «Славянская энциклопедия. XVII век». Москва, Олма-Пресс. 2004 год.

3. Сайт «Русская планета». http://rusplt.ru

4. Сайт «Википедия». http://ru.wikipedia.org

5. Сайт «Русская национальная философия». http://www.hrono.ru

Размещено на Allbest.ru

...

Подобные документы

Изучение истории строительства и устройства Брестской крепости - памятника оборонной архитектуры 19 века, расположенного в западной части Бреста. Описание обороны Брестской крепости и причины военных поражений на первом этапе войны (1941-1942 годы).

реферат , добавлен 01.06.2010


История создания Брестской крепости и ее жители. Проект по усилению Брест-Литовской крепости. Оборона Брестской крепости в июне-июле 1941 г. Мемориальный комплекс "Брестская крепость-герой". Фрагмент экскурсии по музею обороны Брестской крепости.

курсовая работа , добавлен 21.12.2011


Исследование истории строительства крепости Осовец, ее вооруженности и сил гарнизона. Характеристика стратегического значения крепостной обороны. Особенность основных случаев применения газовой атаки. Окончание защиты цитадели и ее "Бессменный часовой".

курсовая работа , добавлен 10.12.2017


Истории феодального строя в странах Азии и Африки. Проблема возникновения феодальных отношений в странах Востока. Дискуссии по истории Китая. Зарождение элементов феодализма в условиях первобытнообщинного доклассового строя и в рабовладельческом обществе.

реферат , добавлен 10.07.2010


Предпосылки, причины и ход Великой отечественной войны. Превращение Советского Союза в единый военный лагерь в первые дни войны. Формирование народного ополчения Государственным комитетом обороны. Стратегические действия защиты Брестской Крепости.

реферат , добавлен 17.09.2013


Изучение одной из славных страниц истории Отечества - освобождения Москвы силами народного ополчения под руководством Кузьмы Минина и Дмитрия Пожарского от польских интервентов в 1612 г. Описание штурма турецкой крепости Измаил, Ледового побоища 1242 г.

реферат , добавлен 14.02.2010


"Смутное время" в русской истории начала XVII в. Царствование Бориса Годунова, вторжение Лжедмитрия. Воцарение Василия Шуйского, восстание под предводительством Болотникова. Первое ополчение, семибоярщина. Русская культура начала XX в. ("серебряный век").

реферат , добавлен 30.05.2013


Общая характеристика основных точек зрения в отечественной и мировой историографии на проблему особенностей русской истории. Анализ факторов (причин) жизнеспособности и своеобразия русского общества, а также внутреннего единства его исторического бытия.

реферат , добавлен 08.09.2010


Определение понятия и функций замков, рассмотрение их современного состояния. Изучение истории возникновения Хотинской крепости, Меджибожского, Бучачского и Губковского замков. Описание замков-руин и некоторых утерянных (Звенигородского, Борецкого).

реферат , добавлен 15.06.2015


История строительства и реконструкции Брестской крепости. Подвиг защитников Брестской крепости. Начало боевых действий 22 июня 1941 года. Потери германской армии и защитников крепости. Музей обороны и Мемориальный комплекс "Брестская крепость-герой".

В 1651 году Ерофей Хабаров занял укрепленное селение даурского князька Албазы (кит. упр. пиньинь: Arba?i). - на Амуре недалеко от слияния рек Шилки и Аргуни, напротив устья реки Албазихи.

После ухода отряда Хабарова селение запустело, пока в 1665 г. здесь не обосновались русские казаки, промысловики и крестьяне во главе с Никифором Черниговским - бежавшие на Амур после восстания против илимского воеводы. Сибирская администрация формально не признавала их поселения, но албазинцы продолжали считать себя поданными России и отсылали в ближайшие остроги собранную на Амуре пушную дань.

В 1672 году Черниговский и его люди были прощены, в Албазин был назначен правительственный представитель - приказчик. В 1682 году было образовано Албазинское воеводство, в которое вошло Приамурье по обоим берегам от слияния рек Шилки и Аргуни. Туда был послан воевода Алексей Толбузин. В 1678-1684 годах острогом управлял сын боярский Григорий Лоншаков.

Установившаяся в Китае с середины XVII века маньчжурская императорская династия Цин не признавала присоединения к России приамурских земель, которые считала своими родовыми владениями, но до того фактически не контролировала. В 1682 году отношения между Россией и Китаем обострились, оба государства принимали меры по усилению своего присутствия на Амуре. Россия учредила отдельное Албазинское воеводство, направив на Амур воеводу А. Толбузина с отрядом служилых людей, организовывались новые поселения в бассейне реки Зея. В сентябре 1682 года китайский император дал поручение сановникам Лантаню и Пэнчуню оценить возможности вытеснения русских из Приамурья.

Фудутун Пэнчунь занимал должность верховного командующего, но фактически роль организатора и руководителя военной операцией играл Лантань, которого русские называли «воеводой» и отдавали должное его военным способностям. В ноябре Лантань с небольшим конным отрядом побывал вблизи Албазина, где объяснил свое появление охотой на оленей. Русские и маньчжуры обменялись подарками. По результатам своей рекогносцировки Лантань составил доклад об организации военной экспедиции против Албазина, деревянные укрепления которого он оценил как слабые.

Император Канси и Военный совет (Цзюньцзичу) в марте 1683 года издали ряд распоряжений по подготовке военных действий на Амуре.

император Канси (Айсиньгёро Сюанье)

Главное внимание уделялось снабжению продовольствием в отдаленной пустынной местности сравнительно небольшого для Китая войска. Для этого надлежало собрать с местного населения в Маньчжурии 3-летний запас продовольствия, впоследствии войска должны были завести собственные посевы. На Сунгари строилась речная флотилия, которая должна была перевозить войска и провиант на Амур. В 1683 году Лантань, появившийся на Амуре с передовыми силами, окружил близ устья реки Зея своей флотилией и заставил сдаться струги русского отряда Григория Мыльника (70 чел.), следовавшего из Албазина в зейские остроги и зимовья. После этого русские оставили без боя Долонский и Селемджинский остроги. В Верхнезейском остроге 20 русских казаков оборонялись против 400 маньчжур до февраля 1684 года. Ланьтань основал в качестве передовой крепости на правом берегу Амура крепость Айгун с земляными укреплениями. В 1684 году, продолжая подготовку к переброске на Амур основной армии, маньчжуры беспокоили окрестности Албазина набегами небольших конных отрядов, разорявшими окрестные деревни; крестьяне оттуда спасались за стенами укрепленного города. В Западной Сибири был набран отряд служилых людей для усиления гарнизона Албазина, но он двигался по сибирским рекам и волокам к Амуру очень медленно.

В начале лета 1685 года значительная цинская армия (по китайским данным - 3 тыс., по русским - 5 тыс. человек, не считая конницы) на кораблях речной флотилии двинулась от Айгуна вверх по Амуру. В Албазин было послано два казака из отряда Мыльника с указом Лифаньюаня (учреждения по связям с вассальными землями); от русских под угрозой смерти требовали немедленно уйти с Амура. 10 июня цинская флотилия появилась вблизи Албазина. В этот момент к нему подходили плоты со спешившими укрыться за крепостными стенами 40 жителями деревень с верховий Амура. Маньчжурские корабли обстреляли плоты из пушек и захватили их, пленив крестьян.

Два последующих дня цинские войска строили вокруг Албазина осадные сооружения, позиции для артиллерии. Напротив северной крепостной стены были установлены наиболее мощные «ломовые» пушки. Когда они открыли огонь, оказалось, что бревенчатые укрепления Албазина, предназначенные для защиты от туземных стрел, не выдерживают попаданий из тяжелых орудий. По словам очевидцев, бывали случаи, когда китайские ядра пролетали город насквозь, пробивая и северную, и южную стену. В результате вспыхнувших пожаров в Албазине сгорели хлебные амбары и церковь с колокольней. Была подбита одна из трех русских пушек. Жертвы артиллерийских обстрелов составляли около 100 человек.

В Нерчинске воевода Иван Власов подготовил отряд для похода на помощь Албазину (100 человек с 2 пушками). На помощь Албазину спешил и отряд из западно-сибирских острогов под командованием Афанасия Бейтона, однако в Забайкалье он оказался связан боями с монголами. Подкрепление опоздало. Ранним утром 16 июня цинские войска начали общий штурм. Защищавшие Албазин гарнизон и люди «всякого звания» не давали маньчжурам преодолеть окружавшие крепость ров и вал и забраться на полуразрушенные укрепления. В 10 часов вечера маньчжуры отступили в свой лагерь. Лантань отдал приказ готовить новый штурм; маньчжуры заваливали крепостной ров хворостом, так что русские решили, что их готовятся сжечь вместе с городом. Отогнать противника от стен албазинцы не могли, так как у них подошли к концу запасы пороха.

Сдача и разрушение Албазина

Воевода Толбузин обратился к Лантаню с предложением вывести гарнизон и жителей из Албазина в Нерчинск. Цинское командование настаивало на уходе русских в Якутск, считая, что Нерчинск также находится на маньчжурских землях. Однако Толбузину удалось настоять на отступлении вверх по Амуру, что было для русских гораздо предпочтительнее, чем переход через горный хребет в Якутию. 26 июня 1685 года русские беспрепятственно покинули город и двинулись на запад. Лантань уничтожил строения Албазина и, считая свою миссию выполненной, отошел к Айгуну. Там был оставлен гарнизон в 500 человек, остальные цинские войска ушли по Сунгари на юг в Маньчжурию.

Восстановление Албазина

В конце июня в Нерчинске собрались и бывшие албазинцы, и опоздавшее к ним подкрепление. Не желая себе «побежную славу из Албазина учинить», русские решили попытаться вернуть себе город. В середине июля из Нерчинска вниз по Амуру был послан русский разведывательный отряд. Узнав, что цинские войска покинули разрушенный Албазин и даже не сняли посевы в окрестных деревнях, воевода Толбузин при поддержке нерчинского воеводы Власова немедленно организовал поход для восстановления главной русской крепости на Амуре. Заранее выслав вперед 200 конных казаков Бейтона, 27 августа 1685 года на пепелище Албазина прибыл на стругах сам Толбузин с войском из 514 служилых людей и 155 промысловиков и крестьян, которые до зимы отстроили заново город и несколько деревень. Таким образом, несмотря на военную победу Цинскому Китаю не удалось вытеснить русских из Приамурья, и в следующем году военные действия были продолжены новой обороной Албазина.

возрождённый Албазин

Набеги Манжуры из крепости Айгун внимательно следил за восстановлением Албазина. С осени 1685 года из Айгуна стали отправлять небольшие конные отряды, которые нападали на русские деревни, убивали крестьян, захватывали пленных, сжигали запасы зерна. Для предотвращения подобных нападений было организовано патрулирование окрестностей Албазина «отъезжими караулами». В самой крепости в постоянной готовности находился русский конный отряд под командованием Бейтона.

В октябре-ноябре 1685 года Бейтон с отрядом в 200 казаков вступал в бои, с примерно равными силами маньчжурской конницы, у Покровской слободы, Монастырской и Шингаловской заимок. Обычно китайцы отступали при появлении русского отряда, успев разграбить поселение. В феврале 1686 года после сожжения китайцами Большой заимки всего в 10 верстах от Албазина, Бейтон с 300 казаками сам совершил набег на правый берег Амура и у реки Кумары уничтожил цинский дозор из 40 человек. Захваченные пленные сообщили о подготовке Цинским Китаем нового большого похода на Албазин.

Подготовка к осаде Сразу после возвращения русских в августе 1685 года на место уничтоженного после первой обороны Албазина, началось строительство крепости, способной противостоять осадной цинской артиллерии. Вместо привычных для Сибири бревенчатых стен за глубоким рвом новый Албазинский острог окружили земляные валы, в центре которых находились засыпанные срубы. Толщина валов достигала 4 сажени (8,5 м.), высота была в 1,5 сажени (более 3 м). На гребне вала были оборудованы боевые позиции, укрепленные обмазанными глиной плетеными фашинами. На речной стороне для наблюдения построили традиционную бревенчатую башню.

Для лучшего обстрела с укреплений их линия была сделана ломаной, с выступами «бастеями» (бастионами). По одной версии, идея подобных укреплений принадлежала заместителю воеводы Толбузина Афанасию Бейтону (принявшему православие немецкому офицеру), знакомому с западноевропейской фортификацией. Однако русские казаки применяли земляные укрепления против оснащенного тяжелой артиллерией противника еще с начала XVII в. (например, при осаде Кром в 1605 году); деревянно-земляные укрепления ранее использовались и на Амуре в боях с маньчжурами при обороне Кумарского острога в 1655 году.

Албазин был оснащен мощной по сибирским меркам артиллерией - тяжелая мортира, стрелявшая пудовыми ядрами, восемь медных пушек и три легких затинных пищали. Артиллерией руководили два опытных московских пушкаря. Имелось достаточное количество боеприпасов - 112 пудов пороха и 60 пудов свинца. Благодаря тому, что удалось собрать богатый урожай 1685 года, продовольствия в крепости должно было хватить на 2 года защитникам города из более 800 чел., в состав которых входили как служилые казаки, так и промысловые люди и крестьяне.В 1685 году удалось собрать большой урожай хлеба, и продовольствия должно было хватить на два года осады гарнизона численностью 800 человек.

Набеги

Цинский гарнизон крепости Айгун внимательно следил за восстановлением Албазина. С осени 1685 года из Айгуна стали подходить небольшие конные отряды, которые нападали на русские деревни, убивали крестьян, захватывали пленных, сжигали запасы зерна. Для предотвращения подобных нападений было организовано патрулирование окрестностей Албазина «отъезжими караулами». В самой крепости в постоянной готовности находился русский конный отряд под командованием Бейтона. В октябре-ноябре 1685 года Бейтон со 100-200 казаками имел бои с примерно равными силами маньчжурской конницы у Покровской слободы, Монастырской и Шингаловской заимок. Обычно маньчжуры отступали при появлении русского отряда, успев разорить селение. В феврале 1686 года после разорения маньчжурами Большой заимки всего в 10 верстах от Албазина, Бейтон с 300 казаками сам совершил набег на правый берег Амура и у реки Кумары уничтожил цинский дозор из 40 человек. Захваченные пленные сообщили о подготовке Цинским Китаем нового большого похода на Албазин.

Начало осады 17 апреля 1686 года цинский император Канси на аудиенции полководцу Лантаню дал указания по ведению военной кампании: взять Албазин, но на этот раз не разрушать его как в прошлом году, а укрепить как базу для дальнейшего наступления на Нерчинск. Для перевозки на Амур 5-тысячной цинской армии с артиллерией и провиантом потребовалось 150 речных судов. Часть войска двигалась берегом, для чего было привлечено 3 тысячи лошадей. В Албазин были направлены пленные с «прелестными письмами», предлагавшие русским покинуть город. На собранном круге албазинцы приняли общее решение: «Един за единого, голова в голову, а назад де без указа нейдем». Высланные вниз по Амуру караулы заранее сообщили о приближении вражеских сил. Крестьяне из окрестных селений укрылись в Албазине; табун из 500 лошадей был отогнан в тайгу.

7 июля 1686 года на Амуре у Албазина появился цинский флот; началась высадка войск на берег. Воевода Толбузин решил помешать ей и послал часть своих сил на вылазку, которой руководил Бейтон. Атака казаков, поддержанная пальбой с крепостных валов, внесла расстройство среди высаживавшихся цинских войск. Потребовалось личное вмешательство Лантаня, чтобы привести маньчжурские силы в порядок и оттеснить русских обратно в крепость.

Лантань ожидал, как и в 1685 году, быстро сломить сопротивление защитников Албазина непрерывным артиллерийским обстрелом, но тот не давал результата; китайские ядра вязли в земляных валах. Однако от бомбардировки албазинцы несли потери, всего от обстрелов в городе погибло за лето 40 человек. Среди первых из них был воевода Алексей Толбузин. 12 июля он наблюдал за противником из башни, когда влетевшее ядро оторвало ему ногу; через четыре дня воевода скончался.

Командование гарнизоном перешло к Афанасию Бейтону. В ночь на 14 июля цинские войска устроили общий штурм с приречной и северной стороны, однако албазинцы не только отбили приступ, но и сами сделали вылазку, дойдя до вражеского лагеря у речного берега.Дальнейший ход осады Лантань принял решение готовиться к долгой осаде.

Для цинского войска вокруг Албазина было устроено четыре осадных городка из землянок. Русскую крепость на расстоянии 400 м со всех сторон окружили траншеями и валами (в том числе, вал был и за Амуром). За валами были устроены «раскаты» - насыпные возвышения, на которых устанавливались тяжелые орудия для обстрела внутрикрепостного пространства. Всего у маньчжур было 15 тяжелых «ломовых» орудий, способных простреливать весь Албазин. Защитники вынуждены были укрываться от их огня в подземных убежищах, все строения в городе были разрушены.

Пять раз албазинцы устраивали вылазки, успешно применяя в них тогдашнюю военную новинку - гранаты («ручные ядра»). Особенно успешной была вылазка в ночь на 16 августа, когда русские едва не захватили главную северную осадную батарею. Во время вылазок было убито по русским данным до 150 маньчжур; сами русские потеряли 20 человек.

1 сентября маньчжуры устроили масштабный штурм всеми силами, который закончился для них неудачей; чтобы взорвать крепостной вал, рылся подземный ход, но русские его обнаружили и заблаговременно взорвали сами.

Наступила осень, приближалась зима. Из-за ледохода маньчжуры были вынуждены поставить свои суда в затон. Из-за прекращения речного сообщения у цинского войска сразу же возникли проблемы с продовольствием. У русских в Албазине хлебных запасов было довольно, но вспыхнула эпидемия цинги, от которой к осени уже умерло 50 человек. Маньчжуры подбрасывали в крепость грамотки с предложениями свободно выпустить русских из крепости либо принять их «с честью» на свою службу,

В октябре 1686 года маньчжуры устроили последний и самый ожесточенный штурм. К крепости двигали два «дровяных» вала, чтобы засыпать ими ров и поставить вровень с валами. С таких подвижных валов цинские войска могли бы сбить с крепостных укреплений защитников и ворваться в крепость. Русские вновь устроили вылазки и подожгли один вал, второй был взорван при помощи подкопа. Часть дров досталось русским, которые использовали их для обогрева. В результате боев к началу зимы погибло около ста русских, гораздо тяжелее были потери от болезней - из-за цинги умерло 500 человек.

К декабрю в Албазине оставалось в живых всего 150 казаков, из которых только 45 могли нести караульные службу, остальные «оцынжали» и лежали больными. Сам Бейтон из-за опухших ног передвигался на костылях. Осада приняла характер борьбы на истощение. Цинские войска несли потери в боях и от голода. Всего по русским данным, основанным на показаниях пленных, «на приступех де под Албазиным побито китайских и мунгальских людей тысячи с полторы и больши». Общие потери цинских войск оцениваются в 2,5 тыс. человек.

После перемирия

В конце октября 1686 года в Пекин прибыли подьячие Посольского приказа Никифор Венюков и Иван Фаворов. Китайский император, зная об упорной обороне Албазина, согласился на перемирие, ожидая большего успеха на переговорах. Сообщение о перемирии дошло до Албазина в начале декабря. Однако цинские войска, прекратив обстрелы, не отходили от русской крепости, надеясь, что холод и болезни всё же заставят русских сдаться. Когда Бейтон выслал двух казаков в тайгу для сбора сосновой хвои (ее отвар был традиционным средством от цинги), маньчжуры их перехватили и убили. Только 6 мая 1687 года Лантань отступил от Албазина на 4 версты. Маньчжуры оставались вблизи города, чтобы не дать русским засеять окрестные поля. В августе маньчжуры наконец ушли вниз по Амуру. Однако в последующем цинские флотилии появлялись у Албазина в июле 1688 и в августе 1689 года, сжигая посевы, чтобы лишить русский гарнизон запасов продовольствия. Таким образом, в случае возобновления военных действия и новой осады, Албазин не смог бы долго продержаться. Во многом это определило согласие России, в соответствии с Нерчинским договором, на уничтожение Албазина

Подписние Нерчинского договора.

В сентябре 1689 года русский гарнизон, взяв имущество, пушки и церковную утварь, покинул Албазин, предварительно разрушив укрепления и дома.оставление Албазина Несмотря на уничтожение города по условиям соглашения и уход русских из Приамурья, оборона Албазина заставила Цинский Китай отказаться от своих претензий на другие русские земли.

October 5th, 2017

«Путник, весть донеси нашим гражданам в Лакодемоне, что, Спарты исполнив завет, здесь мы костьми полегли». Эти гордые слова высечены на огромном камне, поставленном на холме у входа в Фермопильское ущелье в Греции. Здесь в сентябре 480 года до н. э. произошла знаменитая битва трехсот спартанцев под командованием царя Леонида с персидской армией Ксеркса. Герои погибли все до единого, но обеспечили столь необходимое время для соединения отрядов греческих городов-полисов в единую армию.

У казаков на Дальнем Востоке тоже есть свои Фермопилы. Это Албазинский острог, оборона которого в 1685 и 1686 годах навсегда останется одной из самых героических страниц в истории России. Так же как и спартанцы Леонида, казаки сумели ценой невероятных усилий и жертв удержать свой важнейший стратегический рубеж на Амуре. И, так же как и спартанцы, были преданы.

«По казацкой росписи, яко Кромы, воздвигнут...»

Как было уже упомянуто в статье « », сразу же после возвращения в Албазин атаман Алексей Толбузин со всей энергией принялся восстанавливать Албазинский острог. В основу нового сооружения был положен не старомосковский или сибирский опыт фортификации, основанный на использовании деревянных конструкций, а казацкий, донской. В официальной «сказке», отправленной в Москву, нерчинский воевода Иван Власов написал: «Албазинский острог сдеется добрым, понеже по казацкой росписи, яко Кромы, воздвигнут...» В устах воеводы-московита упоминание о том, что Албазин построен «яко Кромы» звучит как вердикт гарантированной неприступности новой крепости: в 1685 году служилые «государевы холопы» помнили, конечно, бесславную для московской рати осаду крепостицы Кромы в Смутное время, которую полгода успешно оборонял донской атаман Андрей Корела.

Казацкие крепостицы отличались не высотой стен, а широким использованием для целей фортификации земли — этой особенностью казацкая фортификация прямо копировала опыт древнеримских военных лагерей. Казаки рыли глубокие рвы, земля из которых высыпалась на широкие решетчатые срубы из крупных стволов деревьев, в итоге получался сравнительно невысокий вал с широкой верхней площадкой, по которому можно было передвигать даже небольшие пушки. Такая конструкция казацких крепостей обеспечивала возможность быстро перемещать наличные силы обороняющихся (коих у казаков никогда не было с избытком) на наиболее угрожаемые, чреватые прорывом направления штурма. Кроме того, в земле легко увязали ядра, а выброшенная взрывом фугаса земля практически не имела поражающего эффекта.

Новая Албазинская крепость стала, по-видимому, наиболее мощным фортификационным сооружением в верхнем течении Амура, даже Айгунь — главный китайский форпост в регионе — уступал Албазину. Впрочем, Албазин тоже имел свою «ахиллесову пяту» — недостаток артиллерии: в крепости находилось всего восемь старых медных пушек и три легких затинных пищали, каким-то образом «доживших» в Нерчинске со времен Ерофея Хабарова. В отчаянной суете подготовки к вторжению китайцев приволокли в Албазин и тяжелую мортиру, стрелявшую пудовыми ядрами. Это орудие, бросающее ядра по высокой параболе, было бы бесценно для штурмующих, однако совершенно бесполезно при обороне. К тому же при своем огромном калибре мортира буквально «съедала» дефицитный порох.

Казацкий немец

Главным оборонительным ресурсом Албазина были, бесспорно, люди. Простые люди — донские, тобольские и забайкальские казаки — совершенно сознательно и без всякого административного принуждения вернулись в Албазин вслед за своим мужественным и решительным атаманом Толбузиным. Сам «батько Лексий» не знал, казалось, устали. Возникало ощущение, что он появлялся одновременно всюду: на строящемся пирсе, на смотровой башне, в глубоких, специально вырытых в основании валов пороховых погребах, у артиллерийских расчетов.

Другой очень ценной фигурой грядущего стратегического сражения между Московией и Китаем был немец Афанасий Бейтон — блистательный военный гений Албазина. Будучи прусским офицером, Бейтон поступил на службу в русскую армию в 1654 году и сразу же принял участие в начавшейся русско-польской войне 1654—1667 годов. Еще до ее окончания его перевели на службу в Томск, где в числе других офицеров из числа иностранцев он обучал великорусских рейтаров для формирующихся полков «нового строя».

В Томске в 1665 году Бейтон женился на казачке и, как всякий немец долгое время живущий в России, совершенно искренне обрусел. Он поверстался в казаки, принял православие и за заслуги был переведен на повышение в Москву в «дети боярские». Однако, в затхлых полувизантийских чертогах тогдашней Москвы «казацкому немцу» Афанасию показалось невероятно тоскливо, и он подал челобитную о переводе в Енисейск — случай беспрецедентный для собственно великорусского дворянства.

В Сибири Бейтону пришлось участвовать во множестве казацких рейдов против джунгар и енисейских киргизов, причем во всех походах немец проявил себя как превосходный командир и отличный товарищ. Небольшого роста, со свислыми на запорожский манер усами, в синем казацком чекмене и мохнатой папахе немец Бейтон практически не отличался на вид от окружавших его казаков. Это отличие было видно и слышно только в бою: вместо казацкой шашки, немец предпочитал тяжелый прусский палаш, а вместо волчьего воя, привычного для атакующих казаков, яростно кричал «Mein Gott!» Между воеводой Толбузиным и Бейтоном установились дружеские отношения. У обоих основным мотивом деятельности были не личные амбиции или обогащение, а военный успех в борьбе с Китаем.

Казаки и китайцы: борьба воли

Возрождение Албазина произошло столь быстро, что в штабе Айгуньской группировки китайской армии вначале не хотели верить свидетельствам лазутчиков. Потом пришло раздражение: казаков обвинили в вероломстве. Раздражение китайских военачальников было тем сильнее, что императору Канси уже доложили о полной победе над «ми-хоу» [дословный перевод с китайского: «люди с лицами, похожими на обезьяньи». — Н. Л.].

Ненависть китайцев к казакам Албазина возрастала еще и от того, что в отличие от прошлых лет, казаки под командованием Бейтона явно пытались перехватить военную инициативу. 2 октября 1685 года на дальних подступах к Албазину (на так называемом Левкаевом лугу, в районе современного Благовещенска) казацкая сотня перебила китайский пограничный дозор из 27 человек. В ответ 14 октября маньчжурская конница Канси атаковала и сожгла Покровскую слободу, частью перебив, а частью пленив русских крестьян-переселенцев. Казаки Бейтона бросились в погоню, но маньчжуры успели уйти на правый берег Амура, перейти который казакам помешал начавшийся ледоход. Однако уже в начале ноября, по первому льду, Бейтон перешел Амур и уничтожил на месте сожженного маньчжурами села Монастырщина китайский разъезд. В начале декабря казаки успешно атаковали на китайском берегу Амура маньчжурское село Эсули, сожгли его, и, взяв пленных, благополучно ушли в Албазин.

В ответ китайцы совершили дерзкий рейд прямо в сердце Албазина: всего в 10 верстах от крепости они полностью сожгли русское село Большая заимка. Эта дерзость воспламенила казаков, и они решили ответить так, чтобы навсегда отбить у китайцев желание «делать поиски» на Албазин. Удар было решено нанести прямо в центр стратегического развертывания Айгуньской группировки войск Канси по военному лагерю Хума, который служил основной базой для рейдов китайских войск вверх по Амуру.

Ранним утром 24 февраля регулярный маньчжурский разъезд вышел за стены Хумы на построение. Не успели маньчжуры сесть на коней, как со склона ближайшей сопки раздался согласованный прицельный залп: восемь кавалеристов были убиты на месте. Вслед за этим из боковой лощины, примыкающей к крепости, с яростным волчьим воем к Хуме ринулся казацкий «спецназ»: пешие, специально отобранные пластуны, вооруженные кинжалами и пистолетами. Маньчжуры попытались уйти в ворота крепости, но не тут-то было: напуганные волчьим воем лошади обрывали уздечки, рвались на волю, топтали упавших всадников. Не прошло и нескольких минут, а ворота Хумы уже были широко распахнуты захватившими их пластунами. Маньчжурский гарнизон внутри крепости попытался отбить ворота, но было поздно — в них на заиндевелых конях влетели две сотни казаков Бейтона. Пошла рубка. Ее итогом стали сорок маньчжурских трупов, десяток пленных и дотла сожженная Хума. Бейтон потерял семь человек.

Новая битва за Албазин

Сожжение Хумы потрясло кабинет императора Канси: стало ясно, что без новой масштабной военной экспедиции против Албазина не обойтись. Опытный стратег Канси решил не торопиться, но затем решить проблему раз и навсегда: казаков нужно было выбить не только с Амура, но и вообще из Забайкалья. Тайная канцелярия императора, получив это указание, вскоре подготовила детально разработанный военно-стратегический доклад: своего рода китайский план «Барбаросса».

Согласно этому плану, китайская армия должна была всеми силами ударить по Албазину. Одновременно союзные Китаю монголы должны были, действуя по восточной оконечности Байкала, перерезать все русские коммуникации, ведущие к Нерчинску — главной военной базе московитов в Забайкалье. Затем концентрическими ударами китайцев с востока, а монголов с запада, Нерчинск должен быть захвачен и уничтожен вместе с окрестным русским населением. Стратегическим итогом кампании должна была стать полная зачистка Забайкалья от русских — объединенная монголо-китайская армия, по планам Канси, выходила к Байкалу, где должен быть построен мощный военный форт.

Лантань, главнокомандующий экспедиционным корпусом, поступив в личное подчинение императору Канси, начал военные действия 11 июня 1686 года. Силы китайской армии были немалыми: 3000 отборных маньчжурских кавалеристов и 4500 китайских пехотинцев при 40 орудиях и 150 военных и грузовых судах.

Девятого июля 1686 года армия Китая подошла к Албазину. Казаки уже ждали ее: все русское население окрестных деревень было вовремя укрыто за стенами, а уже колосящиеся поля — сожжены.

Медленно рассредоточиваясь, армия Лантаня постепенно окружила крепость. К новому, отлично срубленному пирсу подошли китайские суда. Лантань, удовлетворенно обозревая с коня свою военную армаду, не подозревал сопротивления. Как же впоследствии он пожалел о своей беспечности!

Ворота Албазина неожиданно распахнулись, и из них, вниз по крутому склону амурского берега, ринулось пять сотен вооруженных до зубов «казацьких людей». Их удар был страшен: китайские пехотинцы, не успевшие перестроиться с походного порядка на осадный, были смяты, началась паника. Залитые с головы до ног чужой и своей кровью, без устали разя кинжалами обезумевшего врага, казаки упорно прорывались к берегу — туда, где были пришвартованы китайские суда с оружием и провиантом. Еще один натиск, и они ворвались на пирс — ближние китайские корабли запылали — как раз именно те, на которых находилось продовольствие для китайской армии. Казалось, разгром армии Лантаня был близок: только один удар трех-четырех сотен казаков во фланг фактически опрокинутой китайской армии мог решить все дело. Увы, но даже одной резервной сотни — привет царедворцам Московии — у воеводы Толбузина не было: десятилетия бездарной переселенческой политики еще раз в полной мере продемонстрировали свои плоды.

Флангового удара казаков не могло произойти, зато его сумели нанести маньчжурские кавалеристы, вовремя подошедшие к месту битвы. К чести казацкого немца Бейтона, он ждал этот удар: быстро перестроенная фланговая сотня ударила встречь маньчжурам и обеспечила полный порядок отхода казаков в крепость.

Лантань был страшно раздосадован произошедшим, более того, перед ним сразу во весь рост встала проблема продовольственного обеспечения армии. В ярости полководец Канси приказал казнить командиров тех китайских формирований, которые обратились в бегство. Впрочем, в дальнейшем практику «карающего меча» пришлось оставить: 13 июля Бейтон повторил вылазку из Албазина практически с тем же результатом: китайцы снова побежали, маньчжуры фланговым ударом опять сумели остановить наступающих казаков. Лантаню стала полностью ясна главная слабость Албазина: отсутствие необходимого числа защитников. Поняв это, полководец Канси перешел к методичной осаде крепости.

Испытание бледной смертью

Первоначально китайский полководец приказал перейти к массированной бомбардировке крепости из всех стволов «ломовой артиллерии». Стрельбы было много, но крепость, построенная по казацкой технологии, все обстрелы выдержала. Правда, через два месяца методичных обстрелов гарнизон Албазина понес действительно тяжелую утрату: 13 сентября китайское ядро оторвало ногу выше колена воеводе Алексею Толбузину. От болевого шока и большой кровопотери тобольский атаман скончался через четыре дня. «Казацкий немец» Бейтон очень горевал о потере товарища. Позже он искренне напишет в своем рапорте: «Пили мы с покойным одну кровавую чашу, с Алексеем Ларионовичем, и он выбрал себе радость небесную, а нас оставил в печали».

Вдоволь попалив по Албазину, Лантань в 20-х числах сентября 1686 года решил склонить гарнизон к сдаче. Командованию крепости с отпущенным русским пленным Федоровым было передано письмо: «Вы большие силы не сердите, скорее сдайтесь... А коли так не будет, отнюдь добром не разойдемся». Бейтон ответил твердым отказом и с издевкою отпустил за стены крепости трех пленных маньчжур: мол, за одного русского трех ваших «богдойцев» отдаю.

Лантань понял намек и немедленно бросил войска на штурм Албазина. Штурм шел непрерывно всеми силами китайской армии пять суток (!) и не дал атакующим никаких результатов. Потом, до начала октября, полководец Канси еще дважды поднимал свои войска на штурм казацких Фермопил — и снова безрезультатно. Более того, в ответ на штурмы казаки перешли к вылазкам. В результате наиболее результативной из них, пятой по счету, были взорваны артиллерийские склады и вновь сгорело доставленное с низовьев Амура продовольственное зерно.

В результате к середине октября положение экспедиционной армии Лантаня очень осложнилось. Только безвозвратные потери в живой силе составили более 1500 человек, на исходе были боеприпасы, продовольственный паек на одного солдата был уменьшен в четыре раза. Сопротивление казаков в Албазине было столь ошеломляюще эффективно, что личная канцелярия императора Канси вынуждена была выпустить специальный циркуляр для иностранных послов с объяснением неудач на Амуре. «Объяснение» было составлено, разумеется, с учетом китайского менталитета: «Русские, находящиеся в Албазине, стоят насмерть, поскольку выбора у них нет. Все они — осужденные на казнь преступники, которые не имеют возможности вернуться на родину».

В начале ноября 1686 года Лантань отдал приказ о прекращении всех активных операций против Албазина и о начале «глухой» осады. Китайский полководец не принял бы, возможно, это опрометчивое решение, если бы знал, что из 826 защитников крепости в живых осталось только 150 человек, а вся центральная площадь крепости превращена в кладбище. В Албазине свирепствовала цинга — все основные потери казаки понесли не от пуль китайцев, а от «бледной смерти» и связанных с ней болезней. Сам Бейтон из-за опухших изъязвленных ног с трудом мог передвигаться на костылях.

Впрочем, в китайском военном лагере положение было немногим лучше. Уже в декабре, как результат казацких вылазок, у Лантаня практически закончилось продовольствие — китайская армия стала походить на толпу отощавших, с трудом способных держать оружие людей. Отступить от Албазина Лантань также не мог: суда китайской флотилии вмерзли в Амур, а маньчжурские лошади были либо съедены, либо пали от отсутствия фуража. При сильных морозах пеший марш предельно истощенных людей, протяженностью более 500 км, к сожженному казаками форту Эсули мог стать для всей китайской армии смертным приговором.

В сложившейся ситуации, будь у московитской администрации в Забайкалье хоть какие-то наличные военные силы, одного удара военного отряда в 200—300 человек было бы достаточно, чтобы покончить раз навсегда со всем китайским экспедиционным корпусом.

Военные итоги казацких Фермопил

Сведения о военном конфузе китайской экспедиционной армии в Приамурье стали, наконец, достоянием дипломатических кругов стран Азии и Европы. Империя Цин с целью сохранения политического престижа отказывалась отводить свои войска с Амура, хотя истощенных солдат экспедиционного корпуса накрыла эпидемия: за январь-февраль 1687 года китайцы только от болезней потеряли более тысячи солдат. Тем не менее, Лантань, не получив приказа к отступлению, сцепив зубы, продолжал «глухую» осаду Албазина. Впрочем, казацкую крепость в начале 1687 года защищали, наверное, уже не люди, а несломленный дух погибших здесь героев: в Албазине осталось только 66 защитников, из которых держать оружие могли только девятнадцать казаков.

Приказ о полном снятии осады Лантань получил лишь в начале мая 1687 года. Нестройная толпа человеческих теней, в которых с трудом можно было узнать яростных маньчжурских воинов, неспешно потянулась вниз по течению Амура. Далеко от Албазина это воинство отойти не могло: уже через десять верст китайцы разбили лагерь, в котором солдаты Канси приводили себя в порядок вплоть до конца августа. Только 30 августа жалкие остатки корпуса Лантаня отплыли на судах в сторону Айгуня. Нашествие закончилось крахом.

В итоге албазинских Фермопил влияние Империи Цин в бассейне Амура стало призрачным. Успех под Албазином был не единственным. Казаки Якутского воеводства жестко подавили восстание тунгусов, инспирированное китайскими эмиссарами. Преследуя тунгусов, казаки обнаружили в районе Тунгирского волока крупный китайский отряд и полностью его уничтожили. Казаки Нерчинска наголову разгромили мунгальских ханов — союзников Канси. Потеряв несколько тысяч всадников, мунгалы (монголы) безоговорочно вышли из войны, и теперь ни о каком концентрическом ударе на Нерчинск с двух сторон уже не могло быть и речи. В Енисейске для отправки на Амур было подготовлено четырехтысячное казацко-русское войско. Казалось, Московская Русь навсегда вошла во владение богатейшими землями по Амуру. Увы, это только казалось...

Тяжкие переговоры

20 июля 1689 года в Нерчинске начались русско-китайские переговоры о заключении мира. Со стороны московитов их вел Федор Головин — известный впоследствии деятель «гнезда Петрова». Головин был типичнейшим представителем московской элиты предпетровского времени — эпохи слома великорусской национальной идентичности в результате разрушительных реформ патриарха Никона. Острого ума, но беспринципный, чудовищно изворотливый, но волевой, с легкостью «шагая по головам» для личной карьеры Федор Головин мог бы с успехом реализовать свою дипломатическую миссию в Нерчинске, если бы над ним висел топор безусловной царской воли. Увы, этой воли в Нерчинске не чувствовали: в Москве разворачивался финальный акт борьбы царицы Софьи Алексеевны и юного Петра I за власть. Головин был предоставлен, по существу, сам себе и с явной пользой для себя распорядился этим положением.

С китайской стороны дипломатическую миссию возглавил командующий гвардией императора, князь Сонготу. В состав делегации вошел уже известный нам Лантань, а также два иезуита-переводчика: испанец Томас Перейра и француз Жан-Франсуа Жербильон.

Переговоры проходили непросто. Главным камнем преткновения был, разумеется, Албазин. Китайцы требовали безусловного уничтожения этих казацких Фермопил. Федор Головин был готов признать суверенитет Китая над низовьями Амура, но при условии сохранения границы между Русью и Китаем по Албазину. Инструкция, полученная Головиным в Посольском приказе Московии, четко требовала сохранения Албазина в качестве восточного военного форпоста Руси. Был момент, когда князь Сонготу попытался «перевернуть шахматную доску»: он начал угрожать немедленной войной, — благо цинские послы прибыли в Нерчинск в сопровождении войска в 15 тысяч человек и специального полка артиллерии. Головин, не удосужившийся заранее подтянуть к Нерчинску военные силы, мог опираться только на сводный корпус из русских стрельцов, казаков и тунгусов, общей численностью не более трех тысяч человек. Тем не менее, в этом случае Головин проявил решимость: он заявил Сонготу о своем согласии прервать переговоры и стал демонстративно укреплять стены Нерчинска.

Сонготу, увидев решимость русских к борьбе, вернулся к переговорам. Китайский князь поступить иначе просто не мог, ибо накануне получил четкую инструкцию самого императора, где Канси предписывал существенно умерить территориальные претензии к русским. «Если границей сделать Нерчинск, то русским посланцам, — писал Канси, — негде будет останавливаться, и это затруднит общение... Можно сделать границей Айгунь».

Китайский форт Айгунь располагался более чем на 500 км восточнее Албазина, а это значит, что китайцы были готовы не только смириться с существованием Албазина, но даже передать московитам огромную полосу земли к востоку от крепости.

Такая податливость Канси была, разумеется, не случайной. Албазин не был взят, стены крепости укреплялись. На монгольско-китайской границе стало очень неспокойно: вчерашние союзники явно готовились к войне с Китаем. Однако наиболее тревожным событием стало мощное вторжение джунгаров в западные провинции Цин. Верховный хан джунгаров Галдан настойчиво предлагал Московской Руси совместную военную интервенцию в Китай. Канси не испытывал иллюзий относительно того, знает ли Федор Головин об этих инициативах джунгарского хана. Головин, разумеется, об этом знал. Знал... — и сдал Албазин!

Преданы и забыты

Как это произошло, до сих пор не понятно ни одному историку в мире. Как можно было согласиться на тотальное уничтожение не занятой противником крепости, при этом безвозмездно передав ему свыше 1 млн квадратных километров? С росписью Федора Головина на Нерчинском договоре Московская Русь теряла практически весь бассейн Амура, завоеванный казаками, вплоть до тихоокеанского побережья. Были утрачены стратегически важные высоты Большого и Малого Хингана. А с утратой плодородных земель среднеамурских равнин Русь автоматически теряла зерновую (то есть продовольственную) самодостаточность Забайкалья и Восточной Сибири. Теперь каждый килограмм зерна нужно было возить в Нерчинск или Якутск не с расстояния 700—800 км, а с Урала и Западной Сибири, то есть на расстояние 3,5—4 тысячи километров!

Когда Федор Головин вернулся в Москву, он не пытался объяснить царю Петру I, как можно было в исключительно благоприятных внешнеполитических условиях потерять за столом переговоров то, что было надежно защищено казацкой стойкостью в кровавой борьбе. Полную ликвидацию крупной золотой казны, которая была выдана ему в Посольском приказе на нужды подкупа иностранных послов, а также «иньших воровских и прелестных людей», Головин объяснил необходимостью... подкупа переводчиков-иезуитов. Только благодаря этой щедрой мзде, проклятые католики согласились-де помочь московиту уломать, наконец, упертых, абсолютно несгибаемых «богдойцев».

Знаменитая русская пословица о том, что если не пойман — значит не вор, родилась, бесспорно, в мрачных коридорах приказов Московии. Федор Головин не был пойман за руку. Первым из великих русских бояр срезав бороду и закурив вонючую трубку, он сделал блистательную карьеру при Петре I. Кому была занесена взятка за сдачу и уничтожение Албазина — Головину или все же иезуитам миссии Сонготу — навсегда останется тайной. Однако за гранью времени не может остаться здравый смысл: зачем платить-то было, когда по инструкции императора Канси миссия Сонготу должна была передать во владения Руси не только Албазин, но практически весь средний Амур?!

Существует старая казацкая легенда о том, как есаул Бейтон прощался с Албазином. Получив чудовищный приказ Федора Головина, в котором предписывалось «...город Албазин разорить, и вал раскопать без остатку, а служилых людей с женами и с детьми и со всеми животы вывесть в Нерчинск», Бейтон собрал казаков на берегу Амура. Он долго убеждал их, что уходить надо, что реальных сил из Московии за все время после осады так и не пришло, что китайцы все равно вернутся и снова будет рубка, будет кровь. Казаки упрямо спорили, отказывались уходить. Тогда Бейтон в ярости выхватил из ножен свой тяжелый палаш и со словами: «Не бывать нам в Албазине — как этому палашу не всплывать!» — швырнул оружие в Амур. И тут, о диво! Палаш, поддержанный мощным водоворотом, вдруг всплыл рукояткою вверх — как будто в виде креста — и, сверкая золоченой полосой на солнце, медленно, очень медленно ушел ко дну...

После ухода казаков из Албазина русские люди смогли вновь выйти на высокие берега Амура только через двести лет — во второй половине XIX века.

В Фермопильском ущелье уже через 60 лет после гибели трехсот спартанцев был поставлен суровый, прекрасный в своей мужественной простоте памятник. В маленьком селе Албазино Амурской области, таком же медленно угасающем, как и тысячи других сел России, памятника павшим казакам до сих пор нет.

Великорусское переселение на Дальний Восток (как, впрочем, и украинское тоже) шло исключительно по следам и зарубкам казаков. Почему это происходило именно так, легко понять: пустующих на Земле территорий нет, и чтобы что-то «освоить», нужно было первоначально это что-то «завоевать».

В эпоху превращения захолустного по европейским меркам царства Московия в крупнейшую европейскую державу русское самодержавие не обладало ни навыками, ни механизмами для тотальной мобилизации русского населения центральных областей страны к достижению каких бы то ни было крупных внешнеполитических задач. Полное отсутствие в русской правящей среде, вплоть до эпохи Петра I, привычки и механизмов к всеобщей мобилизации собственного народа вскоре убедительно доказала многолетняя, в финале проигранная Ливонская война и последующее лихолетье Смутного времени. Между тем, территориальное расширение Московской Руси, начиная с ХVI века, происходило высокими темпами.

Только между серединой ХVI века и концом ХVII века Московская Русь в среднем ежегодно (150 лет подряд!) приобретала земли, равные по площади современной Голландии. К началу ХVI века Московское государство равнялось по площади всей остальной Европе, а присоединенная атаманом Ермаком Западная Сибирь по масштабу вдвое превышала площадь Европы. К середине ХVII века Московия — без политических пароксизмов и чудовищных военных усилий Петра I, по сути без особых финансовых и материальных вложений — стала самым большим государством в мире.

Кто же произвел это колоссальное по протяженности, никогда, после Чингисхана и Тимура, более не повторявшееся в мире территориальное приращение?

Поход Перфильева и Хабарова

В 1946 году в старинной казацкой станице Максимиха Баргузинского аймака Бурятской АССР советские этнографы записали со слов старожила Федора Горбунова следующее: «Перфильев родом из казаков и сам был казаком. Все ранешние сотники, пятидесятники, воеводы и атаманы своим родом происходили с Дона. До того как прийти им в Сибирь, они сначала гуляли по Дону, Волге и Уралу. Потом, когда они услышали, что можно идти в Сибирь, они пошли с Урала через Обь на Енисей. На Енисее у них была главная остановка, тут был самый большой острог. <...> В остроге жил воевода — самый главный из казаков, которого на этот пост сам царь поставил. Воевода всех казаков принимал, делал из них отряды, потом посылал на Лену, Ангару, на Амур и на другие реки».

Изучение процесса освоения славянами Сибири и Дальнего Востока убеждает: такой сверхмобилизационный этносоциальный рывок, который сделали на восток Евразии казаки, был под силу (среди европейских народов) только им. Только казаки — этнос славянских самураев, народ, для которого идеалы человеческого достоинства, духовной свободы, национальной и социальной взаимоподдержки были не чем-то отвлеченным и далеким, а фактом их повседневной реальности, — могли совершить этот подвиг.

Упомянутый казак Перфильев есть ни кто иной, как знаменитый казацкий атаман Максим Перфильев, который был не только талантливым военачальником, но и искусным дипломатом, ибо свободно говорил на татарском, эвенкийском, монгольском и китайском языках. В 1618-1627 годах Перфильев присоединил к Московской Руси земли по Верхней Тунгуске, Лене и Витиму, оружием или дипломатией взял с аборигенов царский ясак. Он построил несколько укрепленных крепостиц — острогов, включая знаменитый Братский острог (ныне город Братск). В 1638 году, задолго до Ерофея Хабарова, атаман Перфильев вышел к Амуру — «собирать-де даурския землицы».

Московская Русь, то есть российское государство до Петра I, очень взвешенно, нарочито осторожно отзывалось на любые инициативы к своему территориальному расширению. Такие инициативы исходили преимущественно от казаков. В 1638 году казаки штурмом взяли стратегически важнейшую турецкую крепость Азов в устье Дона. Летом и осенью 1641 года они героически выдержали более чем трехмесячную осаду, вошедшую в военную историю как «Азовское сидение». Все это время, вплоть до середины 1642 года, казаки неустанно предлагали Москве взять Азов «под свою руку», закрепив тем самым за династией Романовых огромные территории в Приазовье и устье Дона. Москва очень долго размышляла, очень долго совещалась, но в конце концов отказалась от Азова. Второй раз, причем ценой значительных русских потерь, взять Азов удалось только Петру I.

Столь же осторожно и раздумчиво Москва вела себя и в событиях Переяславской Рады, когда практически без особых военных усилий — на саблях запорожских казаков — царю Алексею Тишайшему была поднесена Левобережная Украина.

В подобном стиле реализовывалась политика Московской Руси в Сибири и на Дальнем Востоке. Создавалось впечатление, что зауральские земли были для Московии своего рода «чемоданом без ручки». Отсутствие продуманной стратегической линии влекло за собой спонтанность, непоследовательность, а то и противоречивость действий.

Албазин. Источник: 2x2.su

Впервые отсутствие внятной твердой линии Москвы при реализации политики на Азиатском Востоке ярко проявились в событиях, связанных с Албазинским воеводством.

В 1651 году Ерофей Хабаров с боем взял укрепленное селение даурского князька Албазы, располагавшееся на Амуре недалеко от слияния рек Шилки и Аргуни. Ныне в этом месте расположено село Албазино Амурской области. Хабаров решил основать в этом месте постоянную крепостицу-острог. Невзирая на нехватку людей в отряде, он оставил в Албазине 50 казаков и пошел дальше вниз по Амуру. Албазин имел исключительно выгодное стратегическое расположение в верховьях Амура, однако невзирая на этот фактор крепостица не получила никакой реальной помощи из Московии — ни людьми, ни пороховым «зельем». В результате постоянные нападения маньчжуров из Китая вынудили казаков в 1658 году не только оставить Албазин, но даже уйти из всех основанных деревень и крепостиц к западу от острога.

Рейд Никифора Черниговского

Следующий приход Московской Руси на Амур снова был обеспечен этнической энергией казаков. Обеспечил это возвращение Никифор Черниговский — ярчайший представитель казацкого этноса середины XVII века. В составе войска Запорожской Сечи он воевал против Московии на стороне поляков в Смоленской войне (1632-1634 годы). Был ранен, попал в русский плен, а в 1638 году сослан в Сибирь, в город Енисейск.

Помотавшись по всем сибирским острогам, Никифор Черниговский в конце концов оказался в самом дальнем углу русской ойкумены — в Илимске на Лене. Здесь запорожец поднял восстание и собственноручно убил илимского воеводу Лаврентия Обухова — патологического садиста и мздоимца. Понимая, что теперь от московского царя ему может быть гарантирован только топор палача, Никифор Черниговский во главе отряда из 84 восставших казаков ушел в Приамурье, где вновь возвел Албазинскую крепость. Талантливый администратор и дипломат, Никифор Черниговский учредил в Албазине казацкую республику по типу Запорожской Сечи, основал вокруг крепостицы несколько новых русских селений, стал регулярно собирать ясак с окрестных аборигенов.

Московская администрация сквозь пальцы смотрела на усиление Албазинской казачьей республики, успешно управляемой приговоренным к смертной казни бунтовщиком. Организовать карательный поход на Албазин царские воеводы в Сибири, конечно же, могли, но воевать с казаками ввиду усиления за Амуром китайской империи Цин, по-видимому, не очень хотелось.

Дело решил богатый ясак, который дальновидный запорожец Никифор стал регулярно отправлять в Москву. Впрочем, иного пути, кроме как попытаться замириться с Москвой, у Никифора Черниговского не было: запасы пороха, захваченные в Илимске, подходили к концу, а натиск маньчжуров из Китая все более усиливался. Видимо, при посредничестве церковников конфликт в конце концов был исчерпан: в 1672 году запорожец Никифор был прощен и получил титул приказчика Албазина, но казачья республика, присягнувшая на верность московскому царю, была официально упразднена.

Последним славным деянием запорожского казака Никифора в Албазине стал его дальний военный рейд в 1675 году по правому берегу Аргуни и Амура, то есть уже по собственным землям китайского императора, с целью освобождения плененных маньчжурами славян и даурцев. Основной проблемой Албазина являлась катастрофическая нехватка людей, без которых невозможно было ни защитить русские земли по Амуру, ни обеспечить их хозяйственное развитие. Казак Никифор Черниговский хорошо понимал всю сложность положения и в меру своих сил пытался его исправить.

Московскую Русь проблемы защиты края, по-видимому, волновали куда меньше: страна быстро шла по пути окончательного всеобщего закрепощения крестьян, после которого никакие значительные переселения русских людей в азиатскую Украину, конечно же, становились невозможны. В итоге с 1675 по 1680 годы в Албазин пришел только один царский обоз: он вез порох, свинец, немного семенного зерна и только шесть человек новых поселенцев мужского пола. Создавалось впечатление, что царскую администрацию больше заботили не очевидные военные приготовления Цинского Китая, а персональный статус Никифора Черниговского, который на Москве виделся слишком значительным для бывшего бунтовщика.

В конце 1678 года под благовидным предлогом представления царю Федору Алексеевичу запорожца Никифора выманили из Албазина в Москву, где после почти двухлетних мытарств по приказам (аналог сегодняшних министерств) этого опытнейшего военного и дипломата определили в Красноярск в «дети боярские», то есть на почетное медленное угасание от тоски и безделья.

Китайский отпор казацкой экспансии

Сразу после отъезда Никифора Черниговского в Москву на его место был назначен приказчиком Григорий Лоншаков. Опытный горный инженер и неплохой дипломат, Лоншаков вместе с тем не имел сколько-нибудь серьезного военного и административного опыта.

Если усиление влияния Московской Руси в крае зависело в эти годы только от личной инициативы немногочисленных казаков и прихода в край редких обозов с военным снаряжением, то усиление китайской империи Цин на правом берегу Амура носило планомерный, стратегически осмысленный характер.

В 1679 году цинский император Канси, умный политик и умелый администратор, мягко отстранил от власти своего родственника, князя Сонготу, и взял управление Китаем полностью в свои руки. Для присутствия Московии на Амуре наступали непростые времена — Канси был волевым, решительным и последовательным сторонником изгнания русских людей с Амура. Укрепив внутреннее положение Маньчжурии и обеспечив себе военную поддержку монголов, император Канси в сентябре 1682 года организовал разведывательный рейд сановников (фудутунов) Лантаня и Пэнчуня к Албазину. Чрезвычайная важность предстоящего мероприятия подчеркивалась уже тем, что разведмиссию лично возглавил Лантань — будущий руководитель экспедиционной армии.

Мотивация неожиданного появления высокопоставленного китайского воеводы вблизи русской стратегической крепости была проста до неприличия, ибо явно рассчитывалась на простецов: Лантань объявил русской пограничной страже, что он охотился на оленей и ненароком заблудился. Если бы русским приказчиком в Албазине был запорожский казак Никифор, очень высока вероятность, что эта «охота» Лантаня оказалась бы для него либо безрезультатной, либо вообще последней. Но казак Никифор в это время бесцельно терял время на почетной отставке в Красноярске, а сбитые с толку служилые московиты вместо того, чтобы немедленно спровадить незваного гостя за Амур, зазвали Лантаня в Албазин, где встретили с истинно русским размахом.

Когда Лантань собрался, наконец, уезжать, русские подьячие Лоншакова преподнесли китайцу ценный подарок. Наивные люди не подозревали, что главный их «подарок» уже лежал в походном вьюке Лантаня: китайский разведчик получил полную возможность не только осмотреть, но даже зарисовать фортификационные укрепления Албазина.

Этнополитическая наивность великорусских подьячих обернулась резким ускорением военных приготовлений Китая. По результатам своего «охотничьего» разведывательного рейда Лантань составил детальный план военной экспедиции против Албазина, ветхие деревянные укрепления которого китаец оценил как «крайне слабые, словно изглоданные голодным ослом».

Китайцы реализовывали свой план по вытеснению славян с Амура планомерно и последовательно. На Сунгари, крупнейшем притоке правобережья Амура, строилась речная флотилия, которая должна была доставить экспедиционный корпус и артиллерию под стены Албазина. Здесь же на государственных складах собирали трехлетний запас продовольствия, чтобы китайское войско во время военной кампании ни в чем не испытывало нужды.

В 1683 году «оленный охотник» Лантань выдвинулся вместе с речной флотилией на Амур и близ устья Зеи принудил к сдаче крупный казачий отряд Григория Мыльника, который вез военное снаряжение и провиант для Долонского и Селемджинского острогов. С потерей этого отряда московиты лишились не просто 70 человек вооруженного резерва, они потеряли какую-либо возможность для проявления военной инициативы в предстоящей войне. Албазинская крепость утратила оборонительное предполье, поскольку Долонский и Селемджинский остроги пришлось оставить без боя: без запаса пороха и свинца, без необходимого провианта удержать эти крепостицы было невозможно.

Единственный оставшийся острог Албазинского оборонительного предполья — Верхнезейский — был окружен китайским экспедиционным отрядом и героически защищался. Но что могли сделать 20 казаков в полуразвалившейся крепостице против 400 отборных маньчжурских солдат? Тем не менее верхнезейские казаки сумели продержаться почти полгода и только в феврале 1684 года капитулировали.

Военные действия императора Канси, о которых ясачные тунгусы предупреждали московитов еще зимой 1682 года, разумеется, застали царское правительство врасплох. Извечный тренд русской внешней политики на Востоке — игнорирование «неудобных» фактов, заискивающие дружелюбные жесты и говорильня о мире — сложился не вчера, уже Московская Русь ярко обозначила этот печальный тренд.

С началом военных действий началась штурмовщина: что не сделали за годы и десятилетия, пытались сделать за один-два месяца. Горнозаводчика Лоншакова немедленно сместили, стало не до серебра. В Албазин отправили воеводой потомственного тобольского казака Алексея Толбузина — энергичного, толкового человека. Поскольку за десятилетия, прошедшие с рейда Ерофея Хабарова, к осмысленной переселенческой политике так и не приступили, «воинского чина людей» пришлось собирать по всей Сибири буквально поштучно. К началу штурма Албазина китайскими войсками эти люди, разумеется, не успели.

Лантань между тем не дремал. В начале лета 1685 года трехтысячный экспедиционный корпус Китая на кораблях военной флотилии выдвинулся от Айгунской китайской крепости к Албазину. Берегом шли восемь сотен отборной маньчжурской конницы. Для великорусов и казаков, засевших в ветхих крепостных стенах, наступил момент истины. Силы сторон были попросту несопоставимы: на 450 казаков албазинского гарнизона пришлось не менее трех тысяч китайских пехотинцев (5 тысяч по русским данным, которые, скорее всего, завышены).

В невероятной спешке хватаясь за все разом, приказчики Толбузина не смогли вовремя эвакуировать в Албазин русских крестьян из окрестных деревень: маньчжурская конница, шедшая берегом, пленила более 150 беглецов, не успевших укрыться в крепости. При подходе к Албазину флотилия Лантаня расстреляла из пушек плоты с русскими беглецами, которые плыли в Албазин с верховьев Амура. По китайским данным, с плотов были взяты в плен 40 человек.

В Нерчинском остроге воеводой Иваном Власовым были спешно собраны около ста ратников, преимущественно из крестьян, воинские качества которых были, мягко говоря, сомнительными. Где-то сумели разыскать две пушки. Однако даже эта смехотворная, в сравнении с масштабом китайского вторжения, военная помощь застряла на пути к Албазину.

Битва за Албазин

12 июня 1685 года китайский экспедиционный корпус высадился у Албазина. Начался методичный обстрел крепости из так называемых «ломовых» пушек. Албазинские крепостные стены в полной мере оправдали уничижительную оценку Лантаня в части «изглоданности голодным ослом»: китайские ядра подчас прошивали крепость насквозь, пробивая одновременно обе противоположные друг другу стены. Бомбардировка продолжалась три дня и была очень результативна: были убиты больше 100 человек, полностью сгорели амбары с продовольствием, была разбита одна из трех крепостных пушек.

Ранним утром 16 июня в предутреннем тумане неожиданно рявкнули боевые барабаны и раздался ритмичный заунывный звон цимбал: это китайцы пошли на приступ одновременно со всех сторон. Неистово размахивая огромными сверкающими саблями, авангард китайской пехоты, составленный из бритоголовых богатырей двухметрового роста, с диким боевым кличем ринулся к стенам крепости. Расставленные в специальном порядке китайские фузилеры согласованными залпами своих фузей поддерживали перед гвардейцами «огневой вал».

Казалось, ничто не могло спасти защитников Албазина от поголовного истребления. Ничто, кроме казацкого мужества и топкого болотистого рва перед стенами крепости. Это был как раз тот случай, когда расхлябанность московских бояр сыграла добрую службу. Оборонительный ров Албазина годами не чистили, он полностью заилился и, на первый взгляд, казался пересохшим, именно поэтому китайцы не заготовили заранее осадных мостков.

В ярости штурма бритоголовые гвардейцы бросались через ров и немедленно увязали по пояс. Этим воспользовались казаки, в упор расстреливавшие сгрудившуюся массу человеческих тел. Небольшой отряд донцов и запорожцев из 26 человек под началом сотника Стефана Бойко ринулся с кинжалами через стену в попытке захватить главный штандарт наступавших гвардейцев. Казаки погибли почти все (уцелели только четыре человека), штандарта не захватили, но зато проложили к штандарту целую улицу из бритоголовых трупов.

В результате всех этих обстоятельств китайский план одномоментного штурма был сорван, борьба за стены распалась на несколько очагов. Этим обстоятельством блестяще воспользовался воевода Толбузин, умело перебрасывая казаков и «всякого звания русских людей» от одного места прорыва к другому.

Нужно отдать должное китайцам: они упорно, даже фанатично, не считаясь с потерями, штурмовали Албазин весь день. Только в 10 часов вечера солдаты Канси отступили в свой лагерь. Их потери были чудовищны: Лантань лишился убитыми и раненными более 400 солдат.

На следующий день упорный Лантань отдал приказ готовить новый штурм. Китайцы начали вырубать окрестный лес и заваливать ров стволами деревьев. Работали беспрепятственно, поскольку у защитников Албазина практически закончился порох.

В этих условиях воевода Толбузин проявил себя умелым и волевым дипломатом: он сумел договориться с Лантанем о выводе гарнизона крепости и всех русских людей в сторону Нерчинска, то есть туда, где активно собиралось и было уже частью готово казацкое ополчение. Китайцы настаивали на уход албазинских казаков на север, в сторону Якутска, что гарантированно вело к дополнительным людским потерям и лишало казаков всякого шанса продолжить сопротивление. В ключевой момент переговоров Толбузин «перевернул шахматную доску»: он заявил Лантаню, что либо открытый путь на Нерчинск — либо казаки продолжат сопротивление. Лантань согласился.

26 июня 1685 года казаки и русские крестьяне вышли из крепости и в боевом походном строю двинулись на запад. К воинской чести офицеров Канси китайцы сдержали слово — путь на Нерчинск был открыт, китайцы не атаковали и даже не построились в боевые порядки. После ухода Толбузина Лантань частью взорвал, а частью срыл укрепления Албазина. Затем отошел к тыловой Айгунской крепости.

В начале июля в Нерчинске наконец-то соединились все силы забайкальских казаков и русского ополчения, общей численностью около 1200 человек. Почувствовав под рукой реальную военную силу, мужественный Толбузин собрал Войсковой Круг, на котором казаки дружно отказались «побежную славу собе из Албазина учинять».

Здесь же, в Нерчинске, Толбузин нашел себе надежного боевого товарища. Им стал крещеный в православие немец Афанасий Бейтон, человек исключительной смелости и огромной воли. Бейтон привел в Нерчинск донских казаков и русских крестьян из Западной Сибири, и вплоть до гибели Толбузина оставался его надежнейшей опорой.

27 августа 1685 года к взорванным стенам Албазина вновь подошли казацкие струги. На сей раз войсковые силы воеводы Толбузина были более-менее ощутимыми: 714 казаков (из них 200 конных) и 155 русских промысловиков и крестьян, пожелавших вернуться на Амур. Истовым трудом эти люди до первого снега сумели восстановить крепость. Впереди их ожидала страшная война на истощение с лучшими войсками империи Цин, а за их плечами не было ничего, кроме необъятной, пустынной Сибири и далекой Москвы, в которой и вокруг которой в это время рубили головы многим сотням верных русских людей, которых обвинили в церковном «расколе».